я опять с Малефисентой.
не знаю, когда это уже закончится.

читать дальшеСолнце спешно скрывается за горизонтом, будто его кто-то прогоняет. Ночная тьма, густая, холодная, застывает над королевством, грозясь больше никогда не уступить место дневному свету.
В замке полно теней, огни факелов едва освещают коридоры, и покои принца единственное место, где царствует истинный свет.
Джеймс лежит на дорогом бархате и мягких подушках. Он безмятежно и сладко спит и видит сны, которые будут длиться целую вечность. Кавалькада пестрых картин, обрывки воспоминаний, щемящие душу моменты из века в век будут нестись друг за другом, даря его сердцу покой. Джим в забвении и даже не подозревает об этом. Для него мир не тронут тьмой, его сны полны безмятежностью и переплетением солнечного света в чудесные летние дни.
Заколдован, оставлен под силой ужасных чар. Неповинный ни в чем, и все равно с грузом ответственности.
Джим спит, укрытый сильным колдовством мести и злобы, но сердце, чистое, горящее, все равно светится, бьется.
Маккой замирает на пороге. Когда-то ему уже было так безумно больно, и вот снова - колючий ком клокочет в груди, не давая спокойно дышать. Вот только на этот раз Маккой сам является причиной мятежных чувств.
Так долго в нем стыла радость и вера в лучшее. Так долго доброта, дарованная лучшими силами, покрывалась льдом.
И сердце, черствое, циничное, недоверчивое, так медленно бьется, словно грозит остановиться.
Маккой медленно подходит к кровати, и вина нарастает с каждым шагом, становится сокрушительной.
Мне нужен только один шанс.
Старые раны вскрываются, и кажется, что они никогда не заживали.
Маккой проводит кончиками пальцев по покрывалу, прямо рядом с рукой Джима. Принц медленно и глубоко дышит, руки лежат на худом животе.
На несколько минут сожаление и отчаяния отступают. Свет, исходящий от Джима, дотрагивается холодного сердца, и Маккой чуть ли не задыхается от волны тепла.
- Джим, я действительно пытался, - сознается Маккой.
Исповедоваться слишком поздно, но молчать сейчас - значит оскорбить. Джим не заслуживает безмолвия.
- Ты был единственным, кто мог спасти этот мир от войны и жестокости, ведь у тебя получилось спасти чудовище, что так долго жило в своей ненависти и нагоняло страху на всех кругом.
Маккой не сдерживает улыбки, она выходит отчаянной, кривой. Джим, конечно, не отзывается. Он в вечном сне, и, кажется, ничто не вернет его обратно.
Если только... Истинная любовь? Но её не существует. Для снятия этого проклятья нет никаких средств, ведь Джим и не видел никого, не встречал прекрасных принцесс и никому не стремился отдать свое сердце.
- Я погубил того, кто дал мне возможность забыть обиды и печали.
Маккой кладет обожженную о железо ладонь Джиму на щеку. Кожа холодная, будто он мертв. Страх вспыхивает огнем, обжигает. Маккой в порыве склоняется над Джимом, прижимается губами к его лбу, шепчет:
- Прости меня. Ради всех миров, прости.
Маккой выпрямляется, смотрит с надеждой, которой обучил его сам Джим. Но принц не произносит ни слова, его глаза закрыты проклятьем.
Надежда разбивается о бессилие и крошится в пыль. Маккой отступает в тень комнаты, гонимый страшными мыслями.
Ничего истинного нет.
Но его сердце не успевает разбиться так же, как и надежда, потому что Джим открывает глаза.

@темы: Star Trek, написал? теперь сожги!, mckirk